В жизни каждого мужчины есть три периода – когда он верит в Деда Мороза, когда не верит и когда он сам – Дед Мороз. Третий путь оказывается самым тернистым – ты вдруг обнаруживаешь, что в накладной бороде жарко, в тонкой шубе холодно, а дети так и норовят подметить твои «несказочные» джинсы с ботинками
В жизни каждого мужчины есть три периода – когда он верит в Деда Мороза, когда не верит и когда он сам – Дед Мороз. Третий путь оказывается самым тернистым – ты вдруг обнаруживаешь, что в накладной бороде жарко, в тонкой шубе холодно, а дети так и норовят подметить твои «несказочные» джинсы с ботинками.
В этот период, помимо периодического трудоустройства «бородатым морозильником», приходится пересматривать вместе с детенышем все любимые в детстве мультфильмы, осваивать сборку конструктора «Лего» и с удовольствием кататься с ледяных горок с видом «ну я же ребёнку помогаю». И вот неминуемо настаёт тот день, когда ты берешь своё чадо за руку и ведёшь в театр кукол «Теремок», отдавая дань вековой традиции.
Настал сей славный день и в моей жизни. Признаюсь честно, что в «Теремок» последний раз я ходил в том нежном и благодарном возрасте, когда ситро кажется амброзией, и ты больше думаешь об антракте, нежели о сюжете спектакля. Правда, с тех пор мне довелось побывать на спектакле театра «Куклы папы Карло», руководимого Александром Авдониным. Было это не столь давно, посему с тех пор я наивно полагал, что любой кукольный спектакль будет протекать похожим образом.
…На входе в театр дочку порадовали двери, открывающиеся с помощью кнопки. Я заверил её, что они волшебные, скрыв факт нажатия кнопки и произнеся стандартное «Сезам, откройся». Спектакль с кассовым названием «Бременские музыканты» обещал полтора часа удовольствия, поэтому, предвкушая его, мы стали осматривать кукол, выставленных в холле театра внутри стеклянных кубов. Не знаю, может быть, я как некогда Хрущёв ничего не смыслю в концептуальном искусстве, но куклы показались мне откровенно страшненькими. Дочь, обычно любящая поглазеть на игрушки, отшатнулась от экспозиции, как от выставки земноводных.
Спектакль опечалил меня донельзя. Актёры чересчур присутствовали на сцене, а не скрывались за ширмой. Они постоянно раскладывали и складывали дома-декорации, которые прятались в чемоданах, но все эти манипуляции не могли скрыть одного вопиющего факта – с куклами обращаться эти люди абсолютно не умеют. Единственное, что они могли – это заставлять персонажей разводить руками и качать головой. В остальном – моя четырёхлетняя дочь - такой же «кукольник», как эти «профессионалы».
Нет, я серьёзно – они обращались с куклами так, как это делают дети – персонажи «ходили» рывками, совершали головокружительные и не обоснованные с точки зрения физики кульбиты на крышу зданий и обратно.
Трубадур, который по логике сюжета должен быть жизнерадостным здоровяком, был более похож на печального Маленького принца.
Пели и говорили актёры хорошо, двигались и выражали эмоции мимикой тоже неплохо, но вот не легче ли было пришпилить своего героя к одежде булавкой и не мучить публику конвульсивными движениями своих персонажей? Висела бы куколка и символизировала, что её владелец – и есть Трубадур или Король.
Дочка вежливо досидела до конца и так же вежливо сказала, что ей понравилось. Обычно, когда ей что-то реально нравится, её бывает трудно увести и отвлечь чем-нибудь иным.
Придя домой, я с нетерпением залез в Интернет и с удивлением узнал, что спектакль, который мы только что посмотрели, является дипломантом XIII международного фестиваля театров кукол «Рязанские смотрины», четырежды лауреатом VI международного фестиваля театров кукол «Белгородская забава» в номинациях: «Лучшая работа режиссера», «Лучший актерский ансамбль», «Лучшая мужская роль», «Лучшая женская роль».
Дабы разобраться в тонкостях кукольной кухни и узнать, не умирает ли этот жанр в нашей стране, я решил побеседовать со специалистом в этой сфере – руководителем того самого театра «Куклы папы Карло», существующего на базе областной филармонии, Александром Авдониным. Я поделился с ним впечатлениями об увиденном спектакле, а в ответ получил целую лекцию о судьбах данной профессии…
- Это мой сугубо личный взгляд на проблемы профессии. Когда Сергей Образцов и Евгений Деммени закладывали основы советского кукольного театра, на уровне этих корифеев произошёл заметный раскол. Деммени ставил на сцене Чехова, Анатоля Франса, Гоголя, не боялся сложных тем в творчестве. А Образцов, напротив, считал, что даже «Красную Шапочку» в кукольном театре ставить нельзя. Ну как же – волк же съедает девочку, в итоге у ребёнка такой стресс! Образцов более пришёлся ко двору, нежели Деммени, в итоге мы получили на долгие времена совершенно бесконфликтные спектакли про белочек и зайчиков. Конечно, были и шедевры в театре кукол, но в целом было так.
- Но думаю, что это только начало проблем кукольного жанра…
- Совершенно верно. Раньше кукольного образования в стране не было, и кукольник был эдаким «пигмалионом», досконально знавшим куклу и вкладывавшим в неё душу: сам делаю и сам играю. В профессию шли только энтузиасты. Но потом, когда начали выдавать дипломы, в которых было написано «актёр театра кукол», стали развиваться негативные тенденции. Во-первых, какой нормальный мужик пойдёт играть всех этих зайчиков с белочками, которые главенствовали в кукольных театрах? А во-вторых, помимо редких энтузиастов, курс-то нужно было набирать. И сюда педагоги приглашали тех, кто не прошел по конкурсу на драматическое отделение. Кто-то открывал для себя этот «странный жанр», а кто-то так и оставался с затаенной мечтой играть на сцене самому, а кукла это так, что-то второстепенное.
- И он пытается реализоваться, в итоге спектакль перестаёт быть кукольным.
- Совершенно верно. Вторым этапом усугубления проблем в нашей профессии стало, как ни странно, появление специальности «режиссёр театра кукол». Опять-таки, сюда тоже приходили те, кто не прошёл по конкурсу на режиссёра драмы.
В истории отечественного театра кукол было такое явление, которое получило название «Уральская зона». В европейской части России театры кукол были с традициями, возможно немного архаичными, и молодые выпускники поехали на Урал. Они много экспериментировали, хотели сказать свое слово, ставили Горина, Брехта , Шекспира. Многие спектакли, поставленные тогда и там, стали легендами.
Но, как это ни печально, кукла очень часто уходила на второй план. Из живого персонажа она превратилась в символ, знак.
Когда я начинал работать главным режиссёром в Алтайском театре кукол, то обнаружил, что актриса, отработавшая здесь 7 лет, совершенно не умеет работать с тростевой куклой. Когда я её спросил: «Что же ты, голубушка, все эти годы здесь делала?», она мне ответила, что… «раздевалась на сцене».
В Томском театре Владимир Захаров, по образованию инженер-робототехник, изобрёл новую систему кукол. Для того, чтобы понять значимость его работ, представьте себе открытие нового музыкального инструмента. Так вот, его изобретение – это как мультфильм, который делается на твоих глазах – кукла необычайно живая. Но он вынужден был уйти из театра, потому что режиссеру такие куклы были не нужны.
- Честно говоря, для меня это открытие – актёры кукольного театра не умеют работать с куклами. Это вроде водителя маршрутки, не умеющего водить.
- Актер – субстанция подневольная. Балом правит режиссер. И если актера и научили водить куклу в учебном заведении, то за ненадобностью эти навыки исчезают.
Есть и ещё одна проблема. Из театров постепенно уходят мастера-механики, которые создают кукол. Для молодых эта профессия не престижна. Где-то и кому-то, как я уже говорил, сложная механика не нужна. Уходят в небытие тайны и секреты театра кукол… А это все придется открывать заново.
Но я уверен, что кукла вернет себе пальму первенства. Недавно побывал на фестивале в Волгограде «Серебряный осетр». И проблемы у разных театров одни, и тенденции. Есть еще настоящие кукольники, которые не дают умереть куклам. И куклы оживают в руках настоящих кукольников и открывают детям волшебный мир, в котором добро всегда побеждает зло.
Фото Геннадия Савкина и Романа Дзиса.