Визит Валерия Васильевича в славный град Балаково изначально планировался как нестерпимо позитивный. Губернатор должен был поучаствовать в открытии громадного детского сада, потом посетить обновленный центр по оказанию госуслуг и, в конце концов, обсудить перспективы установки памятника строителям-комсомольцам. В завершение оставалось лишь сплюнуть на землю от переизбытка приторности и укатить в Саратов. На деле же получилось вот что...
Стоит отдать должное балаковским строителям - над капитальным ремонтом детского сада №67 они потрудились на славу. Не сад получился, а конфетка. Просторная территория, аккуратные расписные веранды, детские площадки, изумрудные газоны и тропинки, выложенные плиткой, фонтан и даже альпийская горка - все это радовало глаз. А само строение напоминало какой-нибудь новомодный офисный центр.
Валерия Васильевича напряженно ждала самая пестрая компания, которую только можно себе представить. Суровая женщина с совковой лопатой то и дело вычерпывала лужу, которую постоянно пополнял мелкий моросящий дождик. Рядышком ежились на ветру поролоновые «смешарики» Нюша и Крош, тревожно поглядывая сквозь прически питомцев в сторону ворот. Тут же стоял детский паровозик с одним открытым вагоном, который до блеска натирал самый натуральный байкер, в бандане, косухе и кожаных штанах со шнуровкой. Локомотивчик, под стать своему водиле, был с тонированными стеклами. Временами казалось, что еще секунда - и байкер скинет скорлупу со своего «Харлея» и даст по газам.
В вагончике томилось с десяток ребятишек лет пяти-шести. Они были в курточках, но все равно погода не располагала к сидению на лавочках. Впрочем, гораздо неуютнее себя чувствовали юные гимнасты и гимнастки, сконцентировавшиеся возле фонтана. На них были совсем легкие трикотажные кофточки и трико. Чтобы окончательно не замерзнуть на сыром пронзительном ветру, они время от времени делали какие-нибудь антраша - то вставали на руки, то крутили обручи. К счастью, вскоре они додумались надеть целлофановые дождевики, иначе мелкий дождик вымочил бы их насквозь.
Тем временем из садика выдвинулась труппа детей в тельняшках под предводительством самого Джека Воробья. Этих вымачивать под дождем не стали, а сразу отправили на одну из веранд...
Валерий Васильевич оказался самым настоящим повелителем дождя. Как только он зашел в ворота детсада, разверзлись хляби небесные. И на головы бедных детишек обрушились тугие струи воды. А над губернатором моментально раскрыли зонт. Мне трудно определить жанр того зрелища, которое развернулось дальше - то ли сюр, то ли хоррор. Хотя задумка, стоит отдать должное, была весьма хорошей...
- Паровозик из Ромашково отправляется! - объявила ведущая. - Следующая станция - белые медведи!
Байкер дал газу, а за паровозиком, шлепая чистыми поролоновыми «ступнями» по грязным лужам, устремились несчастные Нюша и Крош. За этими персонажами дружно шагала колонна чиновников во главе с губернатором. Паровозик остановился возле гимнастов в дождевиках и мокрых белых медведей. Дети показали главе региона трюки, после чего транспорт двинулся в гости к пиратам.
Пираты, знакомые с водой не понаслышке, оказались самыми умными. Они станцевали под крышей веранды.
Наконец, эта сюрреалистическая процессия остановилась у главного входа в садик. Здесь чиновников развлекали совсем уж маленькие детишки в оранжевых курточках. Они сложили пирамидку из кубиков, а верхний кубик дали положить Валерию Васильевичу. После чего все с облегчением последовали внутрь, а мокрые «ряженые» побежали разоблачаться.
Содержимое детсада вполне соответствовало внешнему виду. То есть, было шикарным. Просторные яркие группы, новенькая мебель, красивые игрушки и инвентарь.
Вдохновленный увиденным, губернатор толкнул пространную речь:
- Мы часто запускаем детские учреждения по области, вот уже 62 садика ввели в строй. И нам есть с чем сравнивать. Тут подрядчик явно потрудился с душой!
Вручив грамоты штукатурам, сварщикам и малярам, Валерий Радаев грозно посмотрел на своих подчиненных:
- Чтобы в течение недели садик был заполнен! Это относится к министру образования и Сан Санычу Соловьеву. Можете здесь жить, но чтобы проблем с заполняемостью не было!
Далее глава региона отправился в многофункциональный центр предоставления государственных и муниципальных услуг. Он действовал еще при Павле Ипатове, но сейчас здесь, словно бы в подтверждение превосходства радаевщины над ипатовщиной, оказывали больше услуг. Увеличилось число окон приема - с 16-ти до 40, а услуг стало оказываться аж 47 против 6. Сейчас подобных учреждений в области три, а планируется построить еще четыре - чтобы население занималось всяческой бюрократической волокитой через пресловутое «одно окно».
Завершая свой визит в Балаково, Радаев отправился осматривать место, где планировалось заложить памятник строителям пяти ударных комсомольских строек. Там его ждали ветераны труда, скульптор Александр Садовский и два макета памятника. Собственно, об этих макетах стоит поговорить отдельно. Лично я, когда увидел это, присел на землю. Маленький макет изображал мужчину и женщину, в полной рабочей амуниции, держащих на плечах младенца. Судя по всему, младенец был голый (привет Баталиной и Мизулиной), потому что спереди мне не удалось найти у него признаков одежды, а сзади вырисовывалась вполне характерная пятая точка. Руке малыша, лежащей на голове мамы, позавидовал бы любой атлет, а вот конечность, обнимавшая папу, была значительно тоньше. Папа смахивал на академика Вавилова и Гарика Сукачева одновременно, а мама поразительно напоминала Мартышку из мультфильма «38 попугаев». Оба родителя были в спецовках. Мама, в комбинезоне с открытой спиной и в каске, держала в левой руке лопату с черенком чудовищной толщины. Глядя на все это великолепие, меня больше всего мучил вопрос: а кто пустил голого младенца на стройплощадку, где, по всей видимости, и состоялась эта почти запечатленная в бронзе встреча?
Второй эскиз был еще хлеще. Юноша со взглядом зомби, одетый в нечто, больше всего напоминающее концертный сюртук, опирался на лопату, черенок которой, если сравнивать с рукой парня, был толщиной с трость. Этот элегантный концертмейстер был обут в кирзачи потрясающих размеров - по крайней мере, рабочая часть лопаты была раза в полтора короче ступни.
Рядом с парнем стоял прораб. Одетый, как и полагается у прорабов, в пиджак и рубашку с галстуком. На ногах были то ли кирзачи, то ли ботинки - история умалчивает. Брюки так мастерски сливались с ботами, что казалось, будто это - единый комплекс. Кстати, правый ботинок на порядок меньше левого. Традиция такая у прорабов. Хорошая примета. В правой руке он держал нечто, изначально задумывавшееся как ватман, но более похожее на свернутый в рулон ковер. Левая рука невыразительно вытянута. Что хотел сказать автор этим жестом, непонятно, но было похоже, будто прораб тянется за стаканом. Ну пришел мужик ковер пропить, чего пристали! Кстати, лицо мужчины очень гармонировало именно с таким предположением - отвислые усы, легкая одутловатость и стеклянный взгляд выдавали в нем профессионала высокого уровня.
Третьим персонажем композиции была дама. В комбинезоне, к счастью, надетом на футболку, сапогах, размером побольше, чем у прораба, с мастерком в одной руке и букетом цветов в другой. Взгляд ее был трагично устремлен куда-то вдаль, будто она только что замуровала своего коллегу на новостройке и испытывала скорбь по этому поводу. В целом вся эта премилая троица выглядела чудесно. Я бы назвал памятник «Ожившие мертвецы» или «Вот что делают с людьми наркотики». Припавший на левый бок парень во фраке в облипочку, опирающийся на тонюсенький черенок лопаты, одутловатый прораб с ковром и стаканом и трагичная дама - всех персонажей не связывало ровным счетом ничего, хотя они вполне органично смотрелись бы в каком-нибудь фильме ужасов. Знаете, где лезут из гробов всякие пространно глядящие товарищи, которых не берет даже огнемет...
Тем временем на Валерия Васильевича и скульптора Садовского наседали ветераны труда, которые и были именно теми самыми комсомольцами. Дедушек что-то не устраивало, но что - они не могли внятно сформулировать. Один предлагал сделать фигуры «как я увидел в интернете». Садовский отбивался, говоря про авторский взгляд. Другой ветеран настаивал на стиле памятника Веры Мухиной «Рабочий и колхозница». «Плагиат! - восклицал скульптор. - Меня же обвинят в плагиате!»
Губернатор пытался утихомирить стариков:
- Не беспокойтесь, без вашего мнения никто ничего делать не будет.
Встреча происходила на огороженной территории нехилых размеров - здесь уже высились заготовки под постаменты композиции.
- А я нашел готовые фигуры за миллион двести тысяч каждая, - молвил один ветеран, - высота каждой фигуры два метра. И получится в сумме три миллиона шестьсот тысяч, а не двенадцать миллионов!
Но над этим разумным предложением почему-то никто даже и не задумался.
Выяснилось, что балаковские ветераны уже не первый раз вынуждают Садовского переделывать макет - у героев менялись аксессуары в руках, а у дамы юбка превратилась в штаны.
- Мне никто не оплачивает за макеты, я делаю их за свои деньги, - отметил скульптор.
И.о. главы администрации Балаковского муниципального района Иван Чепрасов пообещал старикам, что территорию вокруг памятника начнут благоустраивать весной:
- Спешить не будем, чтобы даром не потратить деньги. Ведь памятник будет изготавливаться целый год.
Споры ветеранов и скульптора вокруг макетов продолжались еще долго. А Валерий Васильевич стоял, философски взирая на сие творение. Наверняка думал над тем, что в скульптурную копилку нашей области вот-вот поступит очередной шедевр.
После всего этого осталось какое-то странное послевкусие. Вроде бы почти всё, что лично открыл Радаев в этот день, было важным и полезным. Вот только нужен ли целый губернатор для этих символических процедур? Вполне хватило бы профильного министра или, на худой конец, зампреда. А глава региона в это время мог бы обсуждать инвестиции, решать вопросы госдолга, встречаться с важными людьми... Право слово, Валерий Васильевич, детский сад какой-то.