В Саратовскую область прибывают беженцы из восточных регионов Украины, где до сих пор идут бои. О том, почему мирное население покидает Краматорск, Славянск и Луганск и как встречает Россия беженцев "братского народа", корреспондент ИА "Версия-Саратов" беседовал с молодой женщиной, приехавшей с маленьким ребенком из Краматорска. Елена N попросила не называть ее фамилии из-за опасений за родственников, оставшихся на Украине.
— Елена, какая ситуация была, когда вы решились уехать?
— Когда я уезжала, относительно сегодняшнего дня было спокойно. Но и тогда, во время прогулок с ребенком уже постоянно слышала взрывы, хотя в нашем городе ничего такого еще не было.
— Вы из Краматорска?
— Да, я из Краматорска. Наш район, где я живу, очень близко к Славянску. Получается, что гора Карачун, с которой сейчас обстреливают Славянск, находится между нашими городами. И очень хорошо было слышно, стекла вибрировали. Сначала люди разбегались, прятались по домам. Потом настолько привыкли, что уже не обращали внимания. А потом — куда бежать? Неизвестно где безопаснее — дома или на улице. А в Славянске, когда я уезжала, 4 июня, уже полным ходом шли военные действия. Мы ехали на "бусике", потому что местные рейсовые автобусы ходили раз в день и то днем их часто возвращали.
— Сложно было уехать?
— Рейсовые автобусы, которые раньше ходили на Донецк или еще куда, все разворачивали, поэтому мы ехали на "левом" автобусе. Водитель не занимался извозом, но решил помогать людям, вывозить их. Мы добрались до Харькова. И если обычно этот путь занимает три — три с половиной часа, то мы ехали шесть, даже почти семь часов. Очень много было блокпостов, которые приходилось объезжать. Нас постоянно возвращали, говорили: "Туда нельзя". И мы объезжали.
— Много людей с вами выехало на этом автобусе?
— Полный автобус. "Бусик" — типа "ГАЗели", небольшой Volkswagen, в котором было человек 12-13. Только водитель — мужчина, остальные — женщины и дети.
— При переезде через границу не возникало сложностей?
— Нормально, но везде придирались.
— С какой стороны?
— С украинской. Они всегда к документам придираются, чтоб денежку заработать. Но пропускали. А вот маму с ее мужем не хотели выпускать из Украины. Ему 52 года — призывной возраст. Но дали деньги и нормально проехали. Мужчинам до 60 лет выехать проблематично. А мужу моему 30 лет, и я не знаю, как он сможет уехать.
— Он сейчас остался в Краматорске. Вы с ним связываетесь?
— Да, каждый день.
— Как он описывает ситуацию в городе?
— Он меня, конечно, успокаивает. Но я и сама смотрю в интернете. По новостям такого не покажут. Каждый день что-то происходит. Последний раз рассказывал, как его знакомого разорвало. Руку-ногу оторвало. Второго — убило. Единичные случаи, но есть. Нельзя сказать, что спокойно.
— Как вас встретили в России?
— Сначала я приехала в Москву, там у меня родственники. Побыла там неделю и потом уже сюда поехала. Без проблем, с российской стороны никаких преград. Только в УФМС проблематично, там большие очереди. Как-то все не организовано. Мы и к начальству уже ходили, жаловались. В Саратове очень неудобно — центров УФМС много, а нас принимает только тот, который на 1-й Дачной. Туда приезжают со всей области. Очередь занимают за 12 часов. За меня заняли очередь в полшестого утра, и я была уже 26-я. Мы сидели до полдевятого вечера. Тогда нас наконец-то приняли. А вообще принимают долго, два часа оформляют. Все это очень тяжело. Статус беженца почему-то не оформляют, дают только "политическое убежище". Когда дадут разрешение на работу, даже не знаю…
— Министр занятости, труда и миграции Саратовской области Наталья Соколова на днях утверждала, что ее ведомство готово помочь с трудоустройством всем приезжающим из Украины. В каждом центре социальной поддержки населения организована информационная служба.
— А где это вообще? Первый раз слышу. Нам даже в УФМС ничего не сказали, пришлось отсидеть очередь, чтобы просто услышать, какие документы от нас нужны. Я туда ездила пять раз. И весь день сидеть очень "весело". Наконец отдала все документы в среду на прошлой неделе. А ходила к ним все время, как приехала в Саратов. Пришла раз: "Такие-то документы нужны". Приехала опять: "А у вас нет копий, фотографий". Понемногу узнавала, что вообще нужно принести. Никаких стендов. Можно же это как-то организовать. Единственно, когда зашевелились работники миграционной службы, это в среду, когда приехали репортеры и начали съемку. Тогда я наконец и прошла, потому что начальство сказало: "Принимайте до последнего человека". И все равно после нас еще человек 30 не приняли.
— Вы рассчитываете здесь работать?
— По диплому я бухгалтер, но понятия не имею, куда удастся устроиться. Все последние дни моя мама обзванивала организации насчет работы. Как только слышат, что беженцы из Украины, сразу говорят: "До свидания".
— То есть желания принимать беженцев у работодателей нет?
— Нет. Она неофициально пыталась найти работу. Хоть продавцом, хоть куда. Большого выбора нет. Взяли бы уже хотя бы куда-нибудь. Нет. Говорят: "До свидания". В общественной палате мне заявили, что Россия подписала, кажется, какой-то указ, чтобы украинцев брали на работу без проблем. Официально говорят: "Вот вам все возможности, идите устраивайтесь". А на самом деле далеко не так. Такая же ситуация со страховкой. Мне сказали, что мне можно оформить временную страховку. Зашла в страховую контору. Нет, нужен вид на жительство. А у меня его нет.
Моему ребенку 3 года. Я не знаю, как в садик впихнуться. Хотя тоже говорят: "Можно". У меня есть знакомая, ее ребенку тоже 3 года. Его очередь официально должна подойти в 4 с половиной. Они заплатили, чтобы сейчас пойти. Это своим. А сколько с нас спросят — неизвестно. И вообще, будут ли разговаривать с нами об этом… Мы уезжали, собирались впопыхах, не взяли ни медицинской карточки, ничего. Сейчас уже мама привезла, а сначала ничего не было.
— Как к вам относятся местные жители?
— Многие реагируют так: "А правда то, что по телевизору показывают?"
— Ну и как, правда?
— Есть некоторые моменты приукрашенные. А есть наоборот. Про наш город очень мало в новостях. Я вижу, что уже в порядке вещей стало, что стреляют, взрывают. Это стало так…
— Обыденно?
— Да. Это похоже на войну в Чечне.
— Недавно я общался с саратовским парнем, который сейчас воюет под Луганском, он тоже рассказывал про все эти смерти и войну, как о чем-то привычном.
— Мой муж тоже сейчас, так сказать, полуополченец. Вообще он работает на заводе, говорит: "Буду работать до победного, а если что — уйду в ополчение". По вечерам и выходным помогает вывозить беженцев, патрулировать город, чтобы хоть чем-то помочь.
— А как жители Краматорска относятся к воюющим? Потому что это достаточно сложно понять, что одна часть страны стала сражаться с другой. С чего все началось именно для вас?
— Западные области Украины нас давно ненавидят. Известно, что во Львове, например, разговаривают на украинском языке. Не дай бог к ним обратиться на русском. Ненависть уже давно неприкрытая была. А сейчас тем более им деньги заплатили.
— А со стороны восточных областей какое к ним отношение?
— Такое же. Я ровно к ним отношусь. Мне они ничего плохого не сделали, как и многим. Но сейчас уже новая украинская история, переписанная. Говорят: "Бандера — герой". Они за Бандеру там. У людей уже настолько мозги промыты. И они, наверное, действительно верят, что это правда. По новостям смотрят и верят, что у нас на востоке сепаратисты-террористы. Что люди сами взрывают дома, сами в себя стреляют. Люди помешанные и действительно так думают. У дедушки есть сестра с Украины, которая ему заявила: "Не звони мне, забудь, ты мне не брат. Вы все, россияне, виноваты". А ведь это родная сестра…
— Только что закончилось перемирие…
— Ну, это официально только. Мне кажется, было немного проще людей вывезти, но не более того. А бои также продолжались.
— Много людей уже уехали из восточных областей?
— Муж говорит: "Идешь по городу — все вымерло". Очень мало людей на улицах. А в нашем районе, откуда мы недавно переехали, вообще никого нет абсолютно. Муж рассказывает: "На остановках постоянно люди с сумками, пытаются уехать". У многих родственники в Украине, к ним уезжают.
— А сколько жителей было в Краматорске до войны?
— Около 400 тысяч (на самом деле 165,5 тысячи человек по переписи 2012 года — прим. авт.). Это немаленький город. В Славянске гораздо меньше было. Не знаю даже, как сейчас в Славянске. Ведь остались же те, кто не уехал. Есть и такие, кому просто некуда ехать. Я общаюсь в интернете со многими знакомыми. Половина уехала в Россию, а половина — разбрелись по окрестным селам, по родственникам. Потому что сюда им ехать не к кому. А ехать в никуда… По телевизору показывают, что вроде бы принимают, крышу предоставляют, кормят. Но это сейчас, пока лето. А что дальше будет? Многие боятся ехать. Я очень надеюсь, что стороны придут к какой-то договоренности. Но там не уступают, наши — тоже. Многие говорят: "Наша территория давно куплена американцами". Не знаю, правда или нет. В любом случае никто уступать не собирается. Моя краматорская подруга сейчас живет в Киеве. Рассказывает: "На работе такие кровожадные, говорят, что восток нужно вырезать". Она сидит и молчит, а про себя думает: "Что вам эти люди плохого сделали, откуда такая ненависть?" Но молчит, иначе на нее обозлятся, начнется дискуссия, работать невозможно станет. А муж ее не поддерживает, тоже говорит: "Кто такие эти ополченцы? Откуда они оружие взяли?" Многие считают, что среди ополченцев половина россиян.
— А вы как считаете?
— Ополчение — это местные жители, а россияне просто помогают. И то это такие единичные случаи… Многие приезжают сами. Есть идейные.
— Но вот все эти слухи, которые транслируют российские СМИ, им есть подтверждение? Например, о том, что на стороне украинской армии воюют арабы.
— Мы видели много съемок, что там воюют также люди, разговаривающие на английском языке, на немецком. И непонятно, из каких они стран. Итальянцы есть.
— Итальянцы воюют на стороне ополчения?
— Ну, да. Вообще, непонятно.
— А слухи о том, что ополченцы реквизируют у местного населения транспорт, ценности, можете подтвердить?
— Были такие слухи. У нашего соседа машина пропала. Оказалось, он возил на машине еду солдатам украинской армии, у него эту машину забрали. А вообще говорили, что под видом ополченцев многие просто хотят поживиться. Заходили в магазины с автоматами, в камуфляже — не поймешь, кто это. Когда я еще в городе была, муж видел, как в два часа дня в центре города, недалеко от администрации, облокотившись на автомат, сидит пьяный ополченец. Приехали свои, взяли его под руки и увезли. С одной стороны, спасибо, что помогают, защищают, а с другой — что ему в голову может прийти? Хотя, как мне говорили, у них без этого не бывает: если люди убивают, нужно как-то расслабляться. Страшно это… Кубанские казаки, я знаю, нам помогают. Когда еще было тихо, у нас многие с ними фотографировались. Вот этот казак Бабай, местная звезда, с ним все на площади фоткались. Он такой мужичок фактурный, с бородой, вылитый казак.
— А идейных много приехало?
— Про приезжих не могу сказать, я с ними не общалась, но у нас своих идейных много.
— Семья погибшего под Луганском жителя Балашова Игоря Ефимова утверждает, что он подписывал контракт.
— Муж перевозит беженцев бесплатно, но говорит, что видел, как кому-то за это платят деньги. Кому? В ДНР, я знаю, уже танковый батальон создали. Муж говорит: "У Краматорска есть танки". Откуда появились — непонятно.
— Как население восточных областей Украины относится к добровольцам, которые приезжают из других стран, из России, например?
— С радостью и благодарностью за помощь. Все от России ждут помощи, хотя бы чем-то. Официально или хоть как-то.
— Чтобы вас Россия защитила?
— Да. Но, с другой стороны, этого же делать нельзя. Не все так просто.
— Почему нельзя?
— Тогда в открытую начнется война.
— А сейчас там что идет? Не война?
— Это будет уже российская война. Россия подвяжется — и сразу Америка... Она же только этого и ждет, чтобы Россия ответила. Были же недавно случаи, что снаряды попали на территорию Ростовской области. А Путин пока молчит, никак не реагирует.
— Правоохранительные органы России по этим случаям проводят проверки, возбуждают дела.
— Меня тоже в следственный комитет вызывали. Показания на Украину собирают, возбуждают уголовные дела на наших политиков. Вопросы задают странные: "А кто с кем воюет? А кто такие ополченцы? А кто на той стороне?" Девочка одна рассказывала: они ее спросили, а она им в ответ: "А вы что, новости не смотрите?" Ну правда, ну что за вопросы такие? Должны же они быть в курсе ситуации. "А действительно ли там все так, как показывают по телевизору?" По поводу гуманитарной помощи тоже интересно. Мы с девочкой ходили в центр, где ее собирают. Нам немного дали и сказали, чтобы мы приходили. Мы еще два часа помогали это все в коробки упаковывать, считали. Мы же хотим не просто приходить и забирать, мы говорим: "Давайте мы вам поможем, нам это не сложно". Без ответа. Каждый день звоним, а нам отвечают: "Мы заняты". То ли отшивают, то ли еще что… Лучше бы сказали уже прямо: "Не приезжайте". Может, помощь не нужна. Но и мы хотели кое-что из еды взять, денег-то не сильно много. То, что взяли с собой, уже съели. На шее у бабушки с дедушкой, а они пенсионеры, получают минималку.
— Как бы вам лично хотелось, чтобы закончился конфликт?
— Люди уехали только из наших городов, где идут бои. А в других регионах востока я бы не сказала, что есть такой ажиотаж.
— Может быть, там жители не так сопротивлялись?
— Мы тоже не особо сопротивлялись. Чего они к нам пристали, я не пойму. С одной стороны, говорят, что там залежи сланцевого газа. Кто-то говорит, что к Славянску такое внимание из-за того, что там развилка на Харьковскую, Донецкую и Ростовскую области, проходит граница. Когда я еще была там, летали самолеты-истребители, многие знающие говорили, что готовятся к атаке. Что это за устрашение такое было? По городу ездили БТР. Не стреляли, ничего такого. Запугивали, наверное. Потом потихоньку стала прибывать техника. Это стали показывать по телевизору. Свезли и тишина. "Град" (установка залпового огня — прим. авт.) сколько стоял, им не пользовались. Начали стрелять совсем недавно. Потом начались бои, и тоже какие-то странные. Прибегут, стрельнут и убегают. Стали говорить о гуманитарной катастрофе, о том, что воды нет в городе. Воду вроде бы дали. Мама моя рассказывает, что очень много магазинов закрыто. Супермаркеты закрылись. В основном работают небольшие магазинчики. Рынок работает на треть. Мебельные, ювелирные, автосалоны, а у нас их вдоль дороги штук восемь было, сразу закрылись и все вывезли. Муж мне по скайпу показывает "Приму", говорит: "Больше курить нечего". И в запас не дают много, и неизвестно привезут ли еще. Но продукты есть, не голодают. Объездами, но везут.
— Откуда?
— Со стороны Украины.
— А зарплаты бюджетникам, пенсии?
— Зарплаты и пенсии с мая не платят. Говорили, что Донецкая народная республика будет своими силами обеспечивать, но пока ничего. Я знаю только, что выплаты матерям с детьми до трех лет ДНР стала выплачивать и больше ничего. Ну и помощь семьям погибших несколько дней назад стали оказывать. Формируется своя казна. Мой муж сейчас живет с бабушкой и мамой. Бабушка — пенсионерка, мама — бюджетница. Если он уедет, они останутся без его зарплаты. И как им жить? Половина его завода уже разъехалась. Зарплату обещали повысить, но на ваши деньги — это на полторы тысячи, ненамного.
— Как настроены местные жители, которые идут в ополчение?
— Настроены стоять до конца. Армия воюет за деньги, а у нас за идею. Тоже, конечно, не за бесплатно, но все равно… Муж помогает перевозить беженцев бесплатно. Ему только бронежилет выдают и ПМ (пистолет Макарова — прим. авт.). Перевез, сдал, и до свидания: "Спасибо за помощь". Я не знаю, чем это все закончится и как будет восстанавливаться. Какими силами? Я за присоединение к России. У меня здесь родственники, раньше тут жила. Не за самостоятельность. Не хочу, чтобы восток повторил судьбу Приднестровья, чтобы была забытая богом страна, не признанная никем. Сейчас же даже валюту собираются свою в ДНР выпускать… Моя бабушка — беженка из Абхазии. У них это все десятилетиями длилось. Она говорит: "У вас это минимум год будет, на быстрое окончание войны не рассчитывай". Перемирие закончилось, что будет – не знаю. Если военное положение введут, границу окончательно закроют. У нас в квартире в Краматорске уже стекла взрывной волной повышибало. Сзади дома овощные склады взрывали. Муж в это время забежал домой за документами и позвонил мне (удивительно, что связь была): "Шкаф прыгает. В подъезде человек 30 с сумками и не понимают, куда бежать. Чтобы в бомбоубежище добраться, нужно выйти на улицу, а страшно".
P.S.
В ночь после беседы Краматорск подвергся массированному артиллерийскому обстрелу. Город был на время обесточен, общественный транспорт перестал ходить.