Историю про доброго гения доктора Джекилла, временами перевоплощающегося в недоброго маргинала мистера Хайда, так или иначе знают все. Наверняка знает ее и министр культуры Владимир Мединский, который на последней неделе невольно проиллюстрировал ее самим собой.
Началось все с прогремевшей фразы том, что минкульт больше не даст денег на фильмы о "Рашке-говняшке", потому что финансировать такое — это "государственный мазохизм". Услышав такое звонкое определение из уст министра, творческая общественность схватилась за сердце, политическая — за голову, а интернетская — за клавиатуру. Министерство культуры, поседев и мысленно, видимо, уже переименовавшись в прачечную из анекдота, срочно отрапортовало, что на встрече в книжном магазине, где с уст Владимира Мединского слетели крамольные слова, тот присутствовал не как министр, а как писатель и, следовательно, министерство никаких официальных комментариев никому не должно.
Выдохнув, пресс-служба министерства радостно принялась за свои повседневные дела, вероятно, забыв, что писатели тоже находятся в юрисдикции их ведомства и, формально говоря, Мединский с той стороны, с которой он министр, в некоторой степени ответствен за ту свою сторону, с которой он писатель. Об этом ему и напомнили чуть позже, и Мединский, спохватившись, громко и во всеуслышанье извинился, сославшись на то, что цитировал "известных интернет-блогеров", но от слов своих все равно не отрекается, хотя совсем не ожидал, что их так растиражируют. Читай: денег на фильмы, "которые оплевывают выбранную власть, даже не критикуют", теперь выделять не будут. Исключительно на идеологически выверенные, которые будут повествовать о том, как колосятся поля в наших колхозах, а веселые комбайнеры и доярки поют жизнеутверждающие песни. Ну или о том, как, несмотря на падение курса рубля, румяные улыбчивые продавцы отпускают бодрым пенсионерам продукты по сниженным ценам. В общем, не заладилось у невоздержанного на язык писателя Мединского помириться с идеологически подкованным министром Мединским, и так вышло, что раскол между двумя сторонами натуры сделался еще глубже.
От слов своего мистера Хайда Мединский, конечно, не отказался, но неприятный осадочек от всей этой истории остался у всех: и у него, и у пресс-службы, и у возмущенных депутатов Госдумы. Иосиф Кобзон вообще процитировал писателя Николая Смирнова-Сокольского: "Нам страшен не министр культуры, нам страшна культура министра". Только интернет-пользователи радовались — такого повода поупражняться в остроумии, даже не измышляя ничего своего, им давненько не давали. Министр культуры-Джекилл дал тычка под ребра писателю-Хайду и отправился реабилитировать себя в глазах коллег по работе.
Под раздачу самоутверждающегося в качестве культурного министра Владимира Мединского, защищающего родное отечество, попали, как обычно, самые беззащитные объекты, которым достается каждый раз, когда речь заходит об обороне российской культуры. Голливудские фильмы. Мы, сказал Мединский, имея в виду не королевское множественное, а все стоящее за его спиной министерство, с удовольствием бы пообсуждали вопрос, если б Госдума взялась всерьез за вопрос ограничения проката голливудской продукции. Мол, вот в Китае показывают всего 20 голливудских фильмов в год, а у нас — 70 процентов. Почему-то всегда, когда разговор идет об ограничениях, в пример в России традиционно приводят Китай. Не очень понятно, как и чем российская ментальность и культура настолько схожи с китайской, но почему-то чиновники считают, что русский с китайцем не просто братья навек, но братья-близнецы, причем сиамские. Интересно, если предложить внедрить еще одну полезную китайскую традицию — пятидневный отпуск вместо двадцати восьми дней по КЗОТу, идею поддержат с таким же энтузиазмом или все-таки с меньшим? Но пока что министр культуры Мединский заявил, что проблема такая есть, "я последний в этом зале сторонник Голливуда". Запоминаем: 15 декабря, Мединский вслух под запись заявляет, что с удовольствием ограничил бы проклятую голливудщину.
Открываем газеты днем позже, 16 декабря, и с интересом читаем о том, что министр культуры Владимир Мединский не считает, что запретительные меры помогут российскому кинематографу, запрещать что-либо полностью неправильно, у зрителя должен быть выбор и вообще, не так все плохо в российском кино. Вон в прошлом году аж 8 миллиардов рублей кино заработало, а в этом и того больше заработает. Тут, наверное, стоит припомнить такую деталь: похожий вопрос об ограничении проката американских фильмов задал Владимиру Путину режиссер Юрий Кара чуть раньше, в ноябре. И президент сказал, что, мол, неправильно было бы ограничивать потребителя в том, что ему хочется приобрести. Видимо, припомнил это и Владимир Мединский, и его отношение к Голливуду резко потеплело. Может, министр попутался и выпустил пообщаться с госдумской фракцией писателя, а тот опять наболтал неполиткорректного? Непонятно.
Писатель Мединский на той самой приснопамятной встрече рассказал еще, что с удовольствием изъял бы из школьной программы "Анну Каренину", потому что в детстве ему было чрезвычайно скучно ее читать. И электронные книги не одобрил, ничего хорошего, говорит, в их развитии нет. В общем, если вдруг выйдет очередная потрясающая устои культуры инициатива, ну, скажем, о том, что надо ограничить продажу гаджетов, вы будете знать, что это была идея одной из половин Владимира Мединского. А чтобы понять, пойдет ли инициатива дальше, достаточно разобраться — джекилловской или хайдовской.