Некоторые представители ГУ МВД по Саратовской области преподносят все новые и новые "сюрпризы". То и дело появляются сообщения о коррупции в правоохранительных органах и о других нелицеприятных делах, к которым причастны переаттестованные люди в погонах. Порой нелицеприятные факты озвучивают сами стражи правопорядка, заявляя о чистке своих рядов. В других случаях руководство управления стыдливо умалчивает о происходящем.
Дошло уже до того, что сотрудники полиции, которые обязаны бороться со взяточничеством, сами вымогают деньги... На этом фоне становится понятно, почему некоторые громкие преступления, совершаемые на территории региона, остаются нераскрытыми. Или того хуже — обвиняемыми в их совершении становятся невиновные люди. Как это было в случае с нападением на депутата Саратовской городской думы Владислава Малышева, когда пострадавшему пришлось самому защищать того человека, которого стражи правопорядка назначили преступником.
Если предположить, что в структуре ГУ МВД региона созданы благоприятные условия для того, чтобы некоторые сотрудники правоохранительных органов могли нарушать закон в личных интересах, то все становится на свои места. Ведь фабрикация уголовных дел, преследование невиновных с целью вымогательства крупных сумм денег и прочие делишки могут занимать много времени, а нужно еще успевать и непосредственные обязанности выполнять.
Довольно много вопросов к правоохранителям возникает и по поводу оказавшейся на скамье подсудимых Рафиды Минигалеевой, которой вменяется поджог Сенного рынка в Саратове, произошедший в феврале 2014 года. Анализ обвинительного заключения в отношении нее указывает на то, что эту женщину попросту могли использовать в своих целях.
Журналистам, которые с момента задержания Минигалеевой пытаются разобраться в хитросплетениях этого дела, так и не удалось обнаружить какого-либо мотива в действиях Рафиды. Тем не менее первая инстанция вынесла обвинительный приговор, с которым, правда, не согласился даже представитель прокуратуры. Во вторник 26 мая судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда будет рассматривать апелляционные жалобы и представление надзорного органа на этот приговор. Попробуем коротко изложить некоторые вопросы, на которые придется ответить служителям Фемиды, рассматривая это дело.
Как подожгли?
Это один из основных вопросов, ответа на который у следователей, судя по всему, нет. Напомним, Рафида Минигалеева торговала спецодеждой во второй палатке от входа в магазин "Океан", прилегающего к зданию Сенного рынка. Полицейские сочли, что здесь она разлила и подожгла горючую жидкость, которую до этого якобы принесла в пятилитровой пластиковой емкости. Однако все экспертные заключения однозначно указывают на то, что очаг возгорания находился в соседней первой палатке. Как такое могло произойти?
Кировский районный суд оперировал лишь теми данными, которые были собраны стражами правопорядка в ходе расследования. Таким образом, участники процесса фактически были лишены возможности узнать более подробную информацию о том, что в день пожара происходило в той самой первой палатке: кто туда входил, что там хранилось, была ли она закрыта или открыта? Нет, все внимание сосредоточено исключительно на торговой точке Минигалеевой, находясь в которой подсудимая едва ли могла устроить пожар, начавшийся совсем в другом месте.
Чья бутылка?
В материалах дела также фигурирует некая пятилитровая емкость, при помощи которой якобы и был совершен поджог. Тем не менее нет доказательств, указывающих на то, что эта тара, найденная недалеко от сгоревшего рынка лишь на следующий день после ЧП, имеет какое-либо отношение к пожару. Есть лишь предположения следователей, которые при ближайшем рассмотрении рушатся как карточный домик.
Во-первых, бутылку с остатками горючей жидкости обнаружили возле забора автомобильной парковки. В таких местах подобные вещи, думаю, не редкость. Во-вторых, не были обнаружены следы бензина в месте предполагаемого очага пожара, есть указание только на использование какой-то горючей смеси. В-третьих, по данным экспертных заключений на самой бутылке отсутствовали отпечатки пальцев Минигалеевой, а также какие бы то ни было иные биологические признаки того, что бутылка побывала в ее руках. В-четвертых, пластиковая тара имеет различное описание в документах и, более того, совершенно по-разному выглядит на фотографиях, имеющихся в материалах дела. Так что возникают подозрения по поводу того, не была ли осуществлена подмена найденного доказательства?
Ну и наконец, если поверить догадкам следователей о том, что именно Рафида принесла на территорию рынка эту бутыль, то как она сделала это незаметно для окружающих и откуда взяла бензин? Почему следственные органы не удосужились изъять записи с камер видеонаблюдения на территории места происшествия за весь день 22 февраля 2014 года, почему не проверили их, не исследовали, входил ли кто-нибудь в палатку, где находился очаг возгорания, приносила ли Минигалеева пятилитровую бутылку с бензином? Видимо, районный суд посчитал все эти вопросы малозначительными и не стал возвращать материалы дела прокурору для организации дополнительного расследования. Осталось лишь надеяться на то, что апелляционная инстанция проявит больший интерес к этому делу. Ведь в этом и есть смысл правосудия — устанавливать истину. В случае с поджогом Сенного, учитывая то, что на огромное количество вопросов так и не было получено ответов, истина едва ли находится где-то рядом.
Кто давил?
Известно, что сразу после задержания Рафида Минигалеева дала правоохранителям признательные показания: мол, хотела покончить жизнь самоубийством, поэтому и спалила собственную палатку и целый рынок. Однако позже она заявила, что была вынуждена пойти на самооговор из-за оказанного на нее давления. Интересно, что официально ее задержали лишь через два дня после того, как женщина фактически попала в руки полиции. Не исключено, что как раз эти два дня и были использованы некими лицами для склонения подсудимой к даче признательных показаний.
Позже Рафиде был предоставлен государственный адвокат, который довольно странно защищал ее интересы. Например, не стал возражать против заключения Минигалеевой под стражу. В своей апелляционной жалобе на приговор районного суда обвиняемая среди прочего отмечает: "Суд взял за основу мои первоначальные показания, которые я давала на предварительном следствии по версии и под давлением следователя, о чем заявляла на судебном заседании, а показания, данные в ходе суда, суд проигнорировал и не принял во внимание".
Было ли на самом деле оказано давление на Минигалееву? Если да, то кем и с какой целью? Чтобы склонить к самооговору? Или заставить молчать о возможных заказчиках поджога?
Что ускользнуло?
По всей видимости, внимание следователей по этому делу было сосредоточено лишь на фигуре Рафиды Минигалеевой, тогда как на записях с камер видеонаблюдения рынка запечатлен, например, некий неизвестный мужчина, появившийся рядом с очагом возгорания в момент поджога. Устанавливал ли кто-нибудь его личность — неизвестно. Зато есть информация о том, что источники, близкие к правоохранительным органам, сразу после ЧП рассказывали о человеке, якобы бросившем петарду в сторону палаток, после чего и начался пожар. Вроде бы даже этого бросателя задержали, но тут же отпустили...
К сожалению, суд первой инстанции отказался исследовать и приобщать к материалам дела диск, на котором имеется полная видеозапись событий, связанных с пожаром на Сенном рынке. Не исключено, что из-за этого от глаз правосудия могло ускользнуть еще много фактов, которые важны при рассмотрении дела. Например, съемка подтверждает то, что в день ЧП Рафида Минигалеева не приносила в свою палатку пятилитровую бутылку с легковоспламеняющейся жидкостью.
Зачем все это?
Ну и основной вопрос: какую цель Рафида Минигалеева могла преследовать, уничтожая собственное и чужое имущество? Для чего женщине, которая зарабатывала на жизнь себе и детям лишь благодаря торговой точке, сжигать, как она сама выражается, своего кормильца? В обвинительном заключении ответа на этот вопрос попросту нет. Нет его и в приговоре, который был вынесен Кировским районным судом.
Может быть, дело действительно в том, что люди в погонах поспешили отчитаться о раскрытии преступления и им просто нужен был козел отпущения? А роль сакральной жертвы выпала Рафиде Минигалеевой?
"Обращаю внимание суда, что расследование этого резонансного дела, связанного с уничтожением социально значимого объекта города, происходило на фоне многочисленных жалоб депутатов, адвокатов и граждан как на бездействие органов полиции и наличие большого количества нераскрытых уголовных дел в целом, так и на наличие большого количества не менее резонансных, но незаконно возбужденных дел. Поэтому поджог Сенного рынка должен был быть раскрыт, и при этом судьба Минигалеевой или любого, кто оказался бы на ее месте, уже мало кого волновала", — отмечает в своей апелляционной жалобе адвокат Елена Сергун, представляющая интересы потерпевшего от пожара ООО "Перспектива".
Адвокат Сергун просит судебную коллегию возвратить материалы дела прокурору для организации дополнительного расследования. Ведь если человек виновен в совершении преступления, то его вина должна быть доказана фактами, а не предположениями и домыслами. Кроме того, такой очевидный мотив, как отработка заказа, в действиях Минигалеевой, видимо, даже не рассматривался.
Если вспомнить о том, что именно представители правоохранительных органов каким-то образом умудрились допустить отъезд Рафиды в Москву, длительное время не могли ее найти, а потом распространили в СМИ бредовую версию о якобы неудавшемся суициде, который привел к пожару, то можно предположить, что это вовсе не цепь случайных совпадений. Неужели представители ГУ МВД региона могут иметь какое-то отношение к случившемуся поджогу? Так ли это на самом деле — возможно установить лишь в ходе проведения полного и объективного расследования.
Мы продолжим следить за развитием событий.