Один парень по имени Роберт Хэнлон как-то сказал: "Никогда не приписывайте злому умыслу то, что можно объяснить банальной глупостью". Эта фраза так понравилась людям, что они используют ее в быту и поведении, зачастую даже не догадываясь о ее существовании и уж тем более о существовании какого-то Роберта Хэнлона.
Этот принцип лежит в основе девяти из десяти поступков людей, и они живут подобным образом и находят это вполне приемлемым для себя, с той только разницей, что слово "глупость" они заменяют на более комфортные слова вроде "искренность", "отзывчивость", "разносторонность", а иногда даже на "непредсказуемость". Ах, какой я непредсказуемый! Вернее, непредсказуемая!
Это я про фотокарточку, возглавившую хит-парад карточек февраля в российском интернете, где улыбаются в интерьере какого-то лондонского ресторана патриоты и "пятая колонна". Улыбаются, значит, Иосиф, жена его Валерия (Алла) и Михал Борисыч с Алексей Алексеичем.
Известно же, что Иосиф и жена его Валерия (Алла) — люди партии и государству преданные, верные, вроде как надежные и непокобел… непокобе… бели… лебимые в борьбе с мировой закулисой и агентами. А Михал Борисыч — нет. Он под Женевой где-то обитает. Швейцария же маленькая страна, там все под Женевой находится. И он пасквили строчит, всех баламутит, ославляет родную проходную, что в люди вывела его... И вообще он в розыске и, кажется, даже арестован заочно. И вот как же они все могут стоять на одной фотографии в Лондоне и улыбаться?! С Михал Борисычем. С ним-то все понятно, он вполне себе даже рад, что таких патриотов-государственников в свой лагерь перетащил. То есть завербовал.
А вот что Иосиф и жена его Валерия (Алла)?! О, вот тут сложнее. Вернее, многие так стали думать, что тут сложнее. Многие стали видеть здесь умысел, игру, лицемерие. А как же так, а чего тогда стоили их слова, вот чего стоит преданность государству? А получается, что все они одного поля ягоды, и вообще — как и кому теперь верить?! Впрочем, досталось и Михал Борисычу от людей, которые его считали нравственным алмазом чистой воды. Эх… Cкажем так: и да и нет. То есть, бесспорно, сквозь кудри Алексея Венедиктова (физическое лицо, выполняющее функции иноагента) можно разглядеть на этой фотографии обоюдное лицемерие, но продиктованное вовсе никаким не умыслом, а по методологии Хэнлона — глупостью. Или искренностью и разносторонностью. А можно ее и не разглядывать. Тут все дело в самоидентификации личности. У каждого человека есть огромные проблемы в этом вопросе. Вообще у всего сущего есть огромная проблема в этом вопросе. И вот почему.
Ведь общеизвестно, что каждый объект во вселенной имеет двойственную природу — волновую и частичную. Можете проверять эти слова, как вам вздумается, только зря время потеряете, я не обманываю.
Так вот, в свободном полете мы все волны. Но при взаимодействии с чем-либо, с каким-либо измерителем моментально коллапсируем и превращаемся во что-то цельное, конкретное и осязаемое.
Чем объект мельче, тем волновая природа явственнее, и наоборот. А кто скажет, что человек — это что-то большое и крупное?! Нет! Поэтому мы сильно размытые в пространстве-времени.
То есть будучи предоставлены сами себе, вы не можете ответить на вопрос, что вы за человек: хороший, плохой, добрый, злой, умный, глупый, веселый, угрюмый, преданный, ветреный и так далее. Отвечать на этот вопрос бессмысленно в рамках вашей волновой природы. Ничего из перечисленного и все одновременно. Вы во всех состояниях.
А для того чтобы как-то очертить одну характеристику, вас нужно измерить. И тогда что-то одно приобретет конкретные, твердые и доминирующие грани.
Самоизмерение не годится. Вы все время будете обречены на сомнения. Самому можно измерить себя процентов на 30 достоверности, мне так кажется. Это у мужчин. У женщин, которые есть существа и натуры чуть мельче, уж извините, и того меньше — 10-15 процентов. Нужны сторонние измерители. А что это такое? Да очень просто — среда и окружение. Ага. Обыденная среда и привычное окружение все время заставляют вас коллапсировать в одну личность. Другая среда и другое окружение — в другую личность.
Вы тот, кто вы есть, потому что вокруг вас те, кто знает вас таким, какой вы есть. Это может быть что и кто угодно: двор дома, пенсионерки на скамейке, путь на работу, улица с офисным зданием, вахтер дядя Витя, коллеги, продавщицы в магазине. Каждый привычный столб, любой знакомый клен, старый трамвай, проезжающий мимо, — все это ваши измерители. Не говоря уже о детях-мужьях-женах-тещах. И каждый из них определяет вас по-своему. Противостоять нельзя.
Философ Кант пытался найти, сформулировать и выработать противодействие, сочинял какие-то категорические императивы, что-то бормотал про нравственность внутри человека и звездное небо над головой, но это сомнительно все. Единицы прислушались к его учению и оправдали его надежды. Подавляющее большинство людских особей махнули на Канта рукой. Меняются среда и окружение — меняются личность, мировоззрение, принципы и нормы поведения. Ну самое элементарное: на детской площадке, в окружении жены и ребенка вы один человек, а с дружками в бане в окружении бутылок и жестяных банок — другой. Совсем-совсем другой.
А если взять за условие, что в бане вдруг появились ваши жена и ребенок, то вы бы попытались коллапсировать в себя прежнего, так как прежние измерители появились, но это было бы сложно. Потому что тут же баня, дружки и, честно скажем, опустошенная тара — это был бы конфликт измерителей. Столкновение измерений, когда вы мигаете, как старый советский черно-белый телевизор.
То же самое можно сказать и про женщин! Чтобы не расслаблялись. Да и больше даже сказать. Вы уж простите, девочки! Вот все люди думают, что такое курортный роман?! Как это возможно?! Была же приличная женщина, все ее такой знали, все ее такой видели, а тут вдруг как спятила или очумела.
Да нет, не спятила и не очумела. Другие измерители. Другая женщина. Знали ее одной, а стала другой. И другая не отвечает за первую. Не перед кем отвечать, понимаете?! Она-то сама, бедная, может сгенерировать 10-15 процентов самоидентификации. Помните об этом? Все остальное придают другая среда и другое окружение. Ну я не знаю… Закат, например, море, бриз, пальмы и прибрежные огни. И конечно же, мужчины, каждый из которых говорит на дивном, певучем наречии. Да она даже имени своего не помнит! Была какая-нибудь… Сами произнесите любое имя, я не хочу никого не обидеть. Пусть будет Какойтоташа. Там в Воронеже или в Саратове среди вахтеров, аллей и подруг. А вдоль огней и пальм стала Анжелика! Или Скарлетт. Ну да, так просто. Внезапный коллапс.
Что же вы думаете, в волновой природе женщины нет Скарлетт?! Ох, да сколько угодно! В мужской-то есть, например, Ретт. Или Кларк Кент. С буквой "S" на груди.
Вот и все. Вот и Иосиф и жена его Валерия (Алла) ничем не лучше и не хуже других. Когда вокруг Москва, колокола, площадь, гимн Советского Союза, Первый канал и все остальное — она один человек. Это же все ее измерители.
А когда Лондон, британская речь, Темза, парламент, королева где-то в замке, Высокий суд и прочее — она другой человек. Внезапный коллапс. Курортный роман. С Михал Борисычем. И она искренняя, отзывчивая, разносторонняя и непредсказуемая. Не нужно там искать умысел. Было бы звездное небо над головой всегда — и ладно. И этого достаточно.