Существует такое понятие, как убийство по неосторожности. Но едва ли неосторожностью можно объяснить те случаи, когда люди умирают под колесами автомобилей, которыми управляют нетрезвые водители. Выпивший человек, который решил сесть за руль, — это потенциальный убийца. Выпивший человек, устроивший ДТП со смертельным исходом, — это преступник. Правда, не всегда наказание настигает таких водителей. И порой кажется, что сама система оберегает их от тюрьмы. Хотя зачастую, скорее всего, речь идет о банальной некомпетентности сотрудников правоохранительных органов. Или об их нежелании по какой-то причине давать делу ход.
Мы уже рассказывали читателям о случаях, когда людям, насмерть сбившим пешеходов и скрывшимся с места ДТП, удавалось отделаться штрафами или вовсе уйти от какой-либо ответственности. Причем речь шла о водителях, в крови которых при задержании находили алкоголь. Наказания они избегали очень просто: заявляли, что после того, как допустили наезд на человека, впали в шоковое состояние, поэтому и скрылись, не оказав пострадавшему помощь. А уже потом, почти перед приходом стражей правопорядка, выпили. Тоже от шока. Так что якобы за рулем в нетрезвом виде не сидели, а погибший... да он сам виноват — выскочил неожиданно на середину дороги. Вот и все.
Так, например, произошло в случае с 16-летним подростком Владимиром Дурандиным, который был сбит насмерть чуть больше года назад в Ершове. Несмотря на то что это страшное ДТП получило широкую огласку в СМИ, родственники погибшего до сих пор продолжают добиваться справедливости, а правоохранительные органы снабжают их сомнительного рода отписками.
Еще одна трагедия произошла 16 января 2015 года на улице Кирова в рабочем поселке Озинки. Местный житель Виктор Объедков вечером возвращался из магазина домой, когда в него врезалась отечественная легковушка, за рулем которой находился Владимир Ковалев. Водитель скрылся с места ДТП, а пострадавший в ночь с 16 на 17 января скончался в больнице от полученных травм. Когда правоохранители наведались домой к Ковалеву, то обнаружили его в состоянии алкогольного опьянения.
О произошедшем нашему изданию еще весной текущего года хотел рассказать сын погибшего Алексей Объедков. Его беспокоило то, что по факту смертельного ДТП никак не хотели возбуждать уголовное дело. Однако 19 марта, спустя два месяца после случившегося, полиция все-таки взялась за дело и Алексей Викторович счел, что огласка в СМИ такого затягивания проверочных мероприятий не требуется, а виновный все-таки будет наказан.
С тех пор прошло уже более полугода, и Алексей Объедков снова связался с редакцией. Оказалось, что без внимания со стороны журналистов расследование подобных ДТП может затянуться на огромный срок, а человек, повинный в смерти пешехода, — уйти от ответственности. Дело до сих пор не передано в суд, а водитель, скрывшийся с места происшествия, может быть освобожден от наказания по амнистии.
— В тот вечер мой отец шел по обочине дороги с правой стороны, — рассказал Алексей Викторович. — Обочина была широкая, ее только что расчистили от снега. Машина протаранила его, врезалась в сугроб и заглохла. Пока очевидцы вызывали скорую помощь, водитель, допустивший наезд, пытался завести свой автомобиль. У него не получилось, и он сходил на близлежащую станцию технического обслуживания, взял там инструменты, завел машину и уехал.
Сын погибшего рассказывает, что виновника ДТП нашли довольно быстро, он находился дома в пьяном виде. Рядом стояла "двенадцатая" со следами повреждений от столкновения с пешеходом. После этого началась проверка, которую проводил заместитель начальника СО МВД России "Дергачевский" Саратовской области А.Н. Салкашев. По какой-то непонятной причине она затянулась аж на два месяца и переросла в возбуждение уголовного дела только после того, как Алексей Объедков пожаловался на бездействие следователя вышестоящему руководству.
— Все это время я получал постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, — отметил Алексей Викторович. — Обоснованы они были тем, что невозможно провести техническую экспертизу, поскольку для этого необходимо дождаться тех же погодных условий, что были в день ДТП. Потом экспертизу провели, основываясь на показаниях самого водителя о том, что якобы в момент столкновения шел сильный снег и была плохая видимость. Выводы, естественно, были в пользу того, кто сбил моего отца. Тогда я сам поехал, сделал запрос в метеослужбу и привез следователю ответ о том, что погода была ясная, а видимость дороги составляла 10 километров. Только тогда провели повторную экспертизу, которая уже признала, что Ковалев имел возможность не допустить столкновения и избежать трагедии.
Изначально уголовное дело возбудили по ч. 3 ст. 264 УК РФ — нарушение ПДД, повлекшее по неосторожности смерть человека. Потом снова произошел временной провал в работе правоохранителей. Алексей Объедков отмечает, что сам все это время выполнял функции полицейских — искал свидетелей, добывал доказательства. В итоге уже летом текущего года сын погибшего привел к следователю трех очевидцев, которые рассказали, что обвиняемый распивал алкоголь незадолго до того, как сбил человека. Среди этих свидетелей были и те, кто сами употребляли с водителем спиртное.
— Поселок у нас маленький, если бы полиция начала работать уже в день ДТП, то можно было бы с точностью до часа установить, где и с кем находился Ковалев, — предположил Алексей Объедков. — Но этого не было сделано. Ему просто поверили на слово, что он выпил уже потом, когда приехал домой, чтобы снять шоковое состояние.
После того как сын погибшего собрал доказательства, в середине августа 2015 года Владимиру Ковалеву было предъявлено обвинение уже по ч. 4 ст. 264 УК РФ — нарушение правил дорожного движения в состоянии алкогольного опьянения, повлекшее смерть человека. И тут как черт из табакерки выскочило постановление о назначении административного наказания Ковалеву, которое было вынесено мировым судом Озинского района еще 5 марта 2015 года. Оказывается, тогда (спустя два месяца после смертельного ДТП и за несколько дней до возбуждения уголовного дела) в суд были представлены документы о нарушении водителем ч. 3 ст. 12.27 КоАП РФ — употребление алкоголя после совершения дорожно-транспортного происшествия.
Ковалев в суд тогда не явился, но передал, что раскаивается в содеянном, мол, нарушил, выпил после того, как сбил человека. И ему был назначен штраф в размере 30 тысяч рублей. Плюсом к этому — лишение водительских прав на полтора года. Надо полагать, что таковой оказалась цена ухода от уголовной ответственности. Ведь теперь адвокат водителя, убившего пешехода, заявляет следователю, что, мол, свидетельские показания — это все ерунда и поклеп, а вот вступившее в силу решение суда — это документ, который должен признаваться полицией без дополнительной проверки.
Почему в двухмесячном промежутке между произошедшим ДТП и судебным заседанием следователи не предприняли никаких мер для того, чтобы оспорить версию водителя об употреблении алкоголя уже после трагедии? Может быть, для того, чтобы сейчас появился шанс увести его от более жесткого наказания (лишение свободы от двух до семи лет) и перевести обвинение снова на ч. 3 ст. 264 УК РФ? В таком случае Ковалева могут попросту отпустить из зала суда по амнистии, приуроченной к 70-летию Победы.
— Не знаю, люди такие, что ли, работают, что по барабану им все. Или они как-то между собой договорились? Ведь сроки расследования просто нереальные. Как можно так долго ничего не делать? — возмущается Алексей Объедков и рассказывает, что обращения в управление собственной безопасности ГУ МВД по Саратовской области по этому поводу не дали никакого результата.
Между тем, по словам нашего собеседника, сейчас все тот же замначальника А.Н. Салкашев не скрывает желания действительно поменять фабулу обвинения, исключив из нее состояние алкогольного опьянения Ковалева в момент совершения ДТП. В связи с этим хотелось бы обратиться к руководству ГУ МВД региона с просьбой дать оценку подобному ведению расследования подчиненными в рабочем поселке Озинки. Уж не оттого ли на дорогах Саратовской области ежедневно происходят страшные дорожно-транспортные происшествия, уносящие жизни людей, что нарушители уверены в своей безнаказанности?
Получается, что можно заплатить 30 тысяч рублей за труп, оставленный на обочине дороги, и отделаться легким испугом? Ну а лишение прав на полтора года едва ли может что-то кардинальным образом изменить в сознании человека, считающего нормальным садиться за руль в нетрезвом виде.
Мы продолжим следить за развитием событий.