Наконец-то стало известно, почему сотрудники полиции могут позволить себе годами издеваться над невиновным человеком, прослушивать личные телефонные переговоры бизнесменов и вытворять прочие нелицеприятные вещи. Руководство ГУ МВД России по Саратовской области раскрыло этот маленький секрет. Оказывается, стражи правопорядка в своей работе попросту уповают на внутренние убеждения. А эти убеждения совсем не обязательно соотносятся с законом, позицией суда или здравым смыслом.
Мы уже рассказывали о переписке редакции нашего издания с Главным управлением собственной безопасности МВД России по поводу незаконного уголовного преследования Марины Шуляк, организованного саратовскими полицейскими. Точнее, о том, что обращение, направленное в Москву, было спущено в регион.
Здесь местные деятели состряпали довольно сомнительный ответ. Мол, никто не виноват в том, что женщину с больным сердцем более двух лет фактически пытали: заключали под стражу и производили в отношении нее незаконные действия (кстати, признанные таковыми вступившими в законную силу решениями судов).
Особенно интересно стражи правопорядка объяснили тот факт, что основные нарушители — следователи ГСУ ГУ МВД региона Александр Фомин и Виталий Горюнов — вместо наказания получили повышение по службе. Так, начальник ОРЧ собственной безопасности Сергей Кашев, подписавший ответ, заявил о том, что у полицейских есть своя правовая позиция в оценке собранных доказательств по уголовному делу. И эта позиция не совпадает с той, которую занял суд Октябрьского района, вынесший оправдательный приговор в отношении Марины Шуляк. И не совпадает с позицией апелляционной инстанции Судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда, оставившей оправдательный приговор в силе. Поэтому следователи совсем ни в чем не виноваты.
Кроме того, удивление вызвали слова г-на Кашева о том, что судом были признаны допустимыми все доказательства стороны обвинения. Однако служители Фемиды как минимум скептически отнеслись к имевшимся в материалах дела результатам прослушивания телефонных переговоров бизнесменов, не имевшим никакого отношения к расследованию.
Естественно, мы обжаловали такой странный ответ. Снова написали в федеральное управление собственной безопасности МВД РФ, попросив больше не передавать обращение на региональный уровень. "Неужели руководство ГУ МВД России по Саратовской области не признает вступившие в законную силу решения судов? Если это так, то насколько компетентны сотрудники правоохранительных органов региона, деятельность которых противоречит устанавливаемой в судах истине? Неужели они считают возможным как-то иначе трактовать Законы РФ?" — спрашивали мы у представителей федерального министерства.
Увы, и это обращение было спущено вниз. И вот на днях в редакцию пришел очередной занимательный ответ. На сей раз подписанный уже целым временно исполняющим обязанности начальника ГУ МВД России по Саратовской области Сергеем Неяскиным. Он отмечает, что суд на самом деле не признавал прослушку телефонных переговоров недопустимым доказательством. По словам Неяскина, в оправдательном приговоре всего лишь говорится о том, что результаты прослушивания телефонных переговоров (инициированного, кстати, лично Сергеем Неяскиным) не имеют никакого отношения к делу. А значит, по логике врио начальника, все нормально.
То есть полицейские взяли и послушали личные переговоры бизнесменов, никак не связанных с расследованием, и в этом не усматривается совершенно никакой коррупционной составляющей? А чьи еще телефоны таким образом прослушивают сотрудники регионального управления МВД? И, самое главное, с какой целью они это делают? Ответов на эти вопросы, конечно же, нет.
"Использованная Вами формулировка о том, что руководство ГУ МВД России по Саратовской области не признает вступившие в законную силу решения суда, является некорректной, — продолжает Сергей Неяскин. — ...Предусмотренная уголовно-процессуальным законодательством деятельность следователя по оценке доказательств не может трактоваться как непризнание решений судов, тем более что указанная процессуальная деятельность осуществляется на стадии предварительного расследования до производства по делу в суде…
Оценка доказательств осуществлялась стороной обвинения, в том числе следователем, в пределах полномочий, предусмотренных УПК РФ, на основании внутреннего убеждения, процессуальное решение принималось на основании произведенной оценки доказательств. Вопросы происхождения различий в оценке доказательств, осуществленной разными участниками уголовного судопроизводства, могут являться предметом обсуждения в сфере уголовно-процессуального права. Однако объективных данных, свидетельствующих о наличии коррупционных правонарушений и являющихся основанием для привлечения должностных лиц ГУ МВД России по Саратовской области к ответственности, в ходе проведенных проверок не установлено".
Вот так. На основании "внутреннего убеждения" полицейские более двух лет измывались над невиновным человеком, доводя Марину Шуляк до госпитализации прямо из зала суда! К слову, бывший следователь ГСУ региона Галина Масленникова в ходе судебных разбирательств рассказала о том, как и кем формировались подобные убеждения. Она, после того как получила дело в производство, неоднократно высказывала свою уверенность в том, что основания для задержания Шуляк отсутствуют. Однако руководство было убеждено в обратном. В итоге все закончилось изъятием уголовного дела из производства Масленниковой…
Мы попросили адвоката Елену Сергун, представляющую интересы Марины Шуляк в суде, прокомментировать слова Неяскина. Елена Леандровна отметила, что уже видела практически идентичный ответ, только за подписью заместителя руководителя МВД России. Этот высокопоставленный деятель теми же словами отвечал на запрос депутата Государственной думы РФ Ольги Алимовой.
— Остается только предполагать: то ли ответы на запросы депутатов законодательного органа изготавливаются теми, на кого депутаты жалуются, а не теми, кому запросы адресованы, то ли в самой системе органов внутренних дел что-то не в порядке с толкованием закона, — отметила адвокат. — Напомню, прокурор от имени государства извинился перед Шуляк за незаконное уголовное преследование. То есть именно за ту самую деятельность подчиненных Неяскину следователей Фомина и Горюнова, а также за деятельность подчиненных ему оперативников во главе с заместителем начальника полиции Полтановым. Прокурор извинился и за самого Неяскина, который инициировал перед судом разрешение на прослушивание телефонных переговоров задолго до обращения с заявлением Богданова о псевдопреступлении, совершенном якобы в отношении него. Формулировка, указанная в постановлении господина Неяскина, поистине уникальна: якобы Шуляк известно о деятельности преступных группировок города Саратова. В ходе незаконного уголовного преследования следователи Фомин и Горюнов допросили Марину Шуляк о многих нелепых вещах, а вот по этому вопросу ее допросить даже им в голову не пришло. Наверное, уж слишком нелепой была легенда, под которую господин Неяскин получил в областном суде разрешение на прослушивание ее телефонных переговоров.
Елена Сергун уверена, что оправдательный приговор — это фактическое признание оперативно-следственных мероприятий незаконными.
— Что же касается Фомина и Горюнова, то в моем представлении это не следователи, это инструментарий — послушный, бездумный и удобный. И берегут их, как садовый инвентарь, ведь лопата всегда в хозяйстве сгодится, — подчеркнула Елена Леандровна.
P.S.
По информации нашего издания, оба ответа из органов (за подписью Кашева и Неяскина) были подготовлены на компьютере управления по работе с личным составом ГУ МВД России по Саратовской области. Не на этом ли компьютере изготовлен и ответ, полученный Ольгой Алимовой из МВД России? В отличие от управления собственной безопасности, это подразделение занимается не выявлением коррумпированных полицейских, а, напротив, поддержкой сотрудников управления. Что бы это могло значить?