Два месяца назад мы писали про ветерана первой чеченской войны Юрия Бызова. Юрий проживает в рабочем поселке Ровное и почти все время проводит в горизонтальном положении. Все дело в том, что из-за тяжелого ранения, полученного 20 лет назад, у Бызова не действуют спина, обе ноги и левая рука.
Два десятка лет, прошедших со времени ранения, ни Юрий, ни его родители не жаловались на судьбу. Не роптали, когда первое время получали копеечную пенсию за сына — никто не подсказал Бызовым, что для оформления достойной пенсии нужно обращаться в минобороны. Не протестовали, когда им выдали первую коляску без электромотора, которой Юрий не мог пользоваться. Да и на этот раз они тоже не собирались поднимать шумиху.
Просто случилось так, что приближался горестный юбилей первой чеченской кампании. Если бы не работники областного военкомата и клуб ветеранов войн, об этой истории никто бы и никогда не узнал.
Но история Юрия Бызова попала в прессу. И всем стало известно, что электроколяска нашего героя, выданная более семи лет назад, пришла в негодность — быстро разряжается аккумулятор и сломался правый подлокотник. А ведь Юрий получил травму не в турпоходе в горах, куда отправился по собственному желанию. Нет, наш герой получил боевое ранение, когда отдавал долг Родине. И его обеспечение соответствующими реабилитационными средствами раз в пять лет — не милость чиновников, а опять-таки долг.
И вот 30 декабря прошлого года Юрию Бызову привезли новую коляску. Сдается мне, что это произошло из-за пристального внимания СМИ к проблеме и юбилея. В связи с чем возникает вопрос: а сколько инвалидов по области мучаются со старыми колясками или вовсе без них? Никто про них не пишет, а многие даже не знают о своих правах — о том, что государство обязано вовремя их обеспечивать необходимыми средствами передвижения.
Уже 8 января Юрий рассказал нашему изданию, что новая коляска ему совершенно не подходит: "Она такая тяжелая и такая неудобная, что я не могу в ней сидеть. В общем, она не для меня. Езжу на старой коляске, а на новую только смотрю". Оказалось, что из министерства ему доставили кресло-коляску российского производства с электроприводом фирмы "Инкар-М", модель "Люкс X-Power 60". Массивная, с мягким сиденьем и спинкой, она стоит немалых денег — 127400 рублей. Вот только предназначена она для тех людей, которые могут... сидеть самостоятельно. К тому же она очень массивная — весит 65 килограммов и не имеет сзади специальных ручек для сопровождающего лица. Короче говоря, она предназначена для тех, кто может обслуживать себя.
— Вы знаете, какое у нас бездорожье около крыльца, — говорит Юрий, — такую коляску мы там просто не развернем. А кантовать 65 килограммов мои пожилые родители не в состоянии.
Сразу же после того, как ветеран пожаловался в СМИ на то, что коляска ему не подходит, началась суета. Ему позвонили из министерства соцразвития области и спросили, какая модель ему подойдет лучше. А министр Лариса Колязина рассказала о том, что чиновники "хотели сделать как лучше и купили, как нам показалось, наиболее комфортную коляску". Юрий рассказал, что уже в течение недели ему пообещали доставить другое спецсредство.
На первый взгляд, все благообразно. Моментально доставили коляску, а по первому намеку обещали заменить. Да вот только не все спокойно в нашем королевстве. Если вдуматься в данную ситуацию, открывается довольно плачевная картина. Неужели положенное по закону выдают только тем, кто возмущается? А тех, чье возмущение попадает в прессу, снабжают средствами реабилитации еще быстрее.
Есть и еще один немаловажный аспект. Это только в комментариях министерства все выглядит эдак гладенько: "Хотели как лучше, старались, но не подошло". Позвольте, вы кто? Кружок добра и милосердия при воскресной школе? Студенты-волонтеры? Если кто-то забыл, я напомню: министерство социального развития области — огромная и (вроде бы) профессиональная структура, которая специализированно занимается подобными вопросами. Поэтому, господа чиновники, фразочки из разряда "ой, не подошло" оставьте для убогих разумом. У вас есть все необходимые документы на каждого человека, есть, наконец, телефон и адрес — отчего бы не позвонить и не спросить пожелания инвалида?
Впрочем, это уже не первый случай подобного отношения к работе в нашей области. Я прекрасно помню, как матери детей-инвалидов из объединения "Радость движения" писали технические задания для аукционов по закупке инвалидных колясок — вместо чиновников, которые (вроде бы!) должны знать свою работу назубок. Я помню, как приходилось убеждать государевых слуг, что коляски должны подходить людям, а не наоборот. И каждый раз приходилось спорить и доказывать очевидные вещи. К примеру, о том, что в здании областного реабилитационного центра для детей-инвалидов нужен лифт.
Мы попросили прокомментировать произошедшее представителей сообщества инвалидов нашего города. Виталий Телегин, сам ветеран чеченской кампании, отметил следующее:
— Этот случай показывает, что чиновники боятся огласки. Боятся работать публично. Надо их заставить. Я им уже много раз говорил, что коляски нужно закупать индивидуально. Но для них это хлопотно и невыгодно. Многие инвалиды даже не знают о том, что могут сами купить нужную коляску, за свои деньги и получить за нее компенсацию в размере тендерной стоимости. Министерство, похоже, не желает информировать людей о размерах компенсации за самостоятельно приобретенные ТСР. Это им невыгодно.
Ирина Машинистова, активист объединения "Радость движения":
— Несмотря на громогласные заявления об индивидуальном подборе средств реабилитации, министерство так и норовит закупить что подешевле. Дают необходимое только тем, кто возмущается. Выставки колясок для детей-инвалидов были только два раза, зато сколько об этом говорили! Мы сами разработали анкету, где можно указать элементарные сведения об инвалиде: сидит самостоятельно, с опорой или не сидит вовсе, требуется ли подголовник, фиксаторы для голеностопов. Но по-прежнему этого документа нет в числе официальных на сайте министерства соцразвития. Это "фирменный" стиль работы — история с Юрием Бызовым отлично высветила этот недостаток.