Совсем скоро коллегия Саратовского областного суда должна вынести решение по делу о поджоге Сенного рынка. Сейчас фактически будет решаться судьба Рафиды Минигалеевой, женщины, которую обвиняют в совершении этого преступления. Захотят ли служители Фемиды оперировать фактами, а не предположениями следствия, положенными в основу приговора суда первой инстанции? Станут ли искать ответ на самый главный вопрос? На вопрос: зачем?
Напомним, в марте этого года Кировский районный суд приговорил Рафиду Минигалееву к четырем годам лишения свободы, посчитав, что ее вина в совершении поджога Сенного рынка доказана. Мы уже рассказывали, что как таковых доказательств, указывающих на причастность этой женщины к ЧП, произошедшему 21 февраля 2014 года, нет. С приговором в отношении нее не согласилась не только сторона защиты, но и представитель потерпевшего ООО "Перспектива" адвокат Елена Сергун и даже государственный обвинитель Андрей Склемин. Апелляционные жалобы и представление прокуратуры как раз должны быть рассмотрены в ближайшее время судебной коллегией по уголовным делам Саратовского областного суда.
Адвокат Сергун считает, что обвинительное заключение было составлено с нарушением требований Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, а сам приговор вынесен с нарушением норм материального права, что является основанием для его отмены и возвращения уголовного дела прокурору.
"Фабула предъявленного обвинения строится на утверждении органов предварительного следствия о том, что в период с 01.02.2014 года по 21.02.2014 года у Минигалеевой возник преступный умысел, направленный на умышленное уничтожение чужого имущества путем поджога. При этом ни мотивы, ни доказательства и обстоятельства возникновения данного умысла ни в обвинительном заключении, ни в приговоре не исследованы. Имеются многочисленные противоречия, исключающие возможность вынесения обвинительного приговора в отношении Минигалеевой", — отмечает Елена Сергун в апелляционной жалобе и подчеркивает, что приговор не может быть построен на предположениях, а все сомнения толкуются в пользу обвиняемого.
Особое внимание стоит обратить на отсутствие мотива. Что, по версии следствия, могло двигать Рафидой Минигалеевой, чтобы та спалила свое собственное рабочее место и принадлежащий ей товар стоимостью более миллиона рублей? Какой такой преступный умысел на уничтожение чужого имущества — магазина "Океан", многочисленных палаток предпринимателей и Сенного рынка — могла иметь подсудимая? Какую выгоду от этого получила? Одним словом, зачем?
Ни сторона обвинения, ни суд первой инстанции на эти вопросы попросту не ответили! Хотя без таких ответов, по сути, не может быть ни обвинительного заключения, ни приговора. Эксперты установили, что подсудимая психически здорова. Суд критически отнесся к ее первоначальным показаниям о неудачной попытке самосожжения, из-за которой якобы и произошел пожар. Сама Минигалеева заявляет о том, что давала эти показания под давлением и называет их вынужденным самооговором. Итак, вместо мотива — пустота.
Кроме того, нельзя забывать о том, что в день ЧП Рафида одна из первых обратилась к охране рынка и рассказала о воспламенении, образовавшемся вблизи ее палатки. Так кто же она тогда — хладнокровный преступник, продумавший до мелочей свои действия, или недалекий человек, который на самом видном месте бросает бутылку из-под бензина — единственную улику, указывающую на поджог? Правда, и тут какие-то странности — на бутылке не нашли никаких биологических следов, указывающих на то, что она побывала в руках подсудимой... Или Минигалеева просто жертва обстоятельств, так называемый козел отпущения, необходимый ГУ МВД России по Саратовской области, чтобы отчитаться о раскрытии резонансного преступления?
На отсутствие у подсудимой повода для совершения поджога указывают многочисленные показания свидетелей, имеющиеся в материалах дела. Так, один из свидетелей отмечает, что Рафида предлагала ему купить у нее торговую точку, где она готова была работать продавцом. Минигалеева объясняла это тем, что ей нужны были деньги на оформление паспорта, после чего подсудимая планировала поехать с дочерью в Санкт-Петербург, поскольку той нужно было учиться. Такое поведение человека вовсе не указывает на якобы имевшиеся планы покончить жизнь путем самоподжога или спалить собственное имущество и рынок. Напротив, женщина рассчитывала выручить деньги за торговую палатку и переехать в Северную столицу. Что могло заставить ее столь кардинально изменить эти планы?
Хочется надеяться на то, что судебная коллегия апелляционной инстанции обратит внимание на все эти странности в обвинительном заключении и даст объективную оценку работе, проделанной следователями в рамках дела о поджоге Сенного рынка.
Продолжение следует