В Энгельсском районном суде сегодня продолжилось рассмотрение уголовного дела по обвинению в мошенничестве энгельсского адвоката Татьяны Старосельцевой. Сторона защиты продолжает оспаривать результаты экспертизы аудиозаписи разговора потерпевшей с подсудимой. Напомним, сторона защиты считает, что данная экспертиза является доказательством, полученным с нарушениями уголовно-процессуального кодекса. Для того, чтобы это доказать в суд уже вызывался лингвист из СГУ и Центра языка и культуры "Слово" СГУ. А предыдущее заседание закончилось оглашением анализа заключения волгоградских экспертов, проведенного по просьбе Старосельцевой в Санкт-Петербурге.
Сегодня в качестве специалиста в суде был допрошен автор этого заключения Герман Зубов, который пояснил, что из рассматриваемого заключения не ясно, почему волгоградские эксперты сделали изложенные в нем выводы. По словам Зубова, описанный в документе инструментарий не позволяет прийти к таким выводам, более того, не была должным образом исследована аудиозапись. "Эти эксперты не могли, используя те средства, которые они указали, установить, например, были ли монтаж и изменения аудиозаписи. Также они не могли установить, был ли данный файл записан именно на тот диктофон, который предоставила потерпевшая", - отметил он.
Также Зубов заявил, что экспертами при исследовании звукозаписи не была использована ни одна из конкретных методик, описанных в специализированной литературе. «Они есть разные. Самая лучшая, наверное, у МВД, похуже у ФСБ, у ФСКН тоже есть своя. На эти методики не распространяются авторские права, потому эксперты могли воспользоваться любой из них, запросив ее у своего руководителя», - заявил специалист. А для определения того, была ли аудиозапись действительно произведена на диктофон потерпевшей, по мнению Зубова, нужно было провести экспериментальную аудиозапись на это устройство и сличить ее с имеющейся.
После допроса специалиста слово взял гособвинитель Сергей Овчинников, который спросил, есть ли жесткие требования, регламентирующие содержание заключения экспертов, на что Зубов ответил, что это регламентировано соответствующим правовым актом. Однако Овчинников, ссылаясь на статью самого Зубова, опубликованную на одном из правовых форумов, заявил, что на ней специалист утверждает обратное: «Там вы пишете, что законодатель не устанавливает жестких требований к заключениям специалистов», - заявил обвинитель. На это Зубов ответил, что содержание отчета проистекает из методики, которой пользуется эксперт.
Исходя из этого обвинитель поинтересовался, обязан ли эксперт использовать существующую методику или может воспользоваться своей. "Никто не обязывает использовать другие методики, но как следует из моей, например, практики, то обычно в таких случаях собственная методика описывается. Мы в нашей фирме всегда так делаем – бывают случаи, когда нужно разработать новую методику. В таком случае мы ее подробно описываем, что порой занимает листов двадцать. Это делаем, чтобы никто ничего не смог сказать", - заявил специалист.
После допроса Зубова, адвокат подсудимой Светлана Писакина задала несколько вопросов потерпевшей. В частности она поинтересовалась, где та записывала аудиозаписи на диск. Потерпевшая пояснила, что для нее это делала сноха у себя дома. Однако Писакина заявила, что установленное экспертами время создания файла на диске совпадает с тем временным промежутком, когда, согласно данным ранее показаниям, потерпевшая была в следственном комитете. Потерпевшая опровергла эту информацию, затруднившись пояснить, почему такая дата создания файла была установлена экспертами. Однако подсудимая Старосельцева попросила суд обратить внимание на тот факт, что диск мог быть записан для потерпевшей в Следственном комитете.